Главной премьерой осени можно считать гоголевского «Ревизора», поставленного в Александринке московским режиссером Валерием Фокиным. Небывалый по скромным питерским меркам бюджет (Минкульт собирался выделить четверть миллиона долларов — хотя, поговаривают, что до такой суммы дело так и не дошло).

Внятная художественная задача постановки — спектакль должен стать частью антологии произведений, связанных с именем Всеволода Мейерхольда. Мейерхольдовский «Ревизор» — легендарный спектакль ГОСТИМа 1926 года — это квинтэссенция искусства режиссуры. А само имя великого Мастера уже есть серьезная «ревизия» происходящему на сегодняшней питерской сцене. Валерий Фокин настаивал на том, что его спектакль — не реконструкция, а скорее, попытка диалога с традицией.

Фокинский «Ревизор» получился в строгом смысле слова культурным проектом — и по замыслу, и по исполнению. Александринским «звездам» местной величины пришлось вспомнить о существовании творческой дисциплины — хор вышколенных гоголевских чиновников, мгновенно перестраивающихся в красивые геометрические мизансцены и при этом почти совсем не сбивающихся с ноги, несомненно, радует глаз.

Фокину удалось напомнить современной сцене, что значит грамотно цитировать чужое произведение — буквальных совпадений в режиссерских решениях с великим предшественником не так уж и много, скорее намечены общие «силовые линии». Самой прямой цитатой выглядит лысая, как бильярдный шар, голова Хлестакова — Алексея Девотченко. От Эраста Гарина достались ему страсть к картам и криминальное прошлое (только воровская «масть» разная), а вот жгучая ненависть ко всему живому — это свое, неподкупное.

Мистицизм его (привет не только от Гарина, но и от Михаила Чехова) — довольно мрачен и свиреп, к тому же сильно отдает Гофманом. Сергей Паршин играет чудного Городничего — это добрейшей души вор и казнокрад, всем — отец родной, из тех, о которых и говорят: «порядочный мужик». Его первый выход в мягких домашних тапочках — незабываем. Кажется, у этого интеллигентного спектакля один существенный недостаток — он слишком хорошо воспитан, чтобы смешить.

За шумной александринской премьерой и фестивальным угаром «Балтийского дома» затерялся новый спектакль театра «На Литейном» «С любимыми не расставайтесь» по старой пьесе Александра Володина в постановке Александра Галибина. Сюжет про советский брак и еще более советский развод выигрышен классическим женским криком «Я скучаю по тебе, Митя!» (Даже Ирина Алферова в свое время орала удачно). На истерику молодая актриса в спектакле Галибина выходит грамотно, но суть не в этом.

«С любимыми не расставайтесь» сделан как некая стилизация, как воспоминание о романтической поре шестидесятых годов — о забавной моде тех лет (впрочем, юные модницы в зале самым комическим образом не заметили разницы с сегодняшним днем), об ультра-мини, о стрелочках на глазках, о музыке Леграна и о советских судах, после которых все несчастливые семьи будут счастливы одинаково.

Монументальная Ольга Самошина играет судью — кажется, это сама Родина-мать разбирает семейные дрязги. К счастью для результата, режиссер в этом спектакле откровенно спрятался за хореографа (Сергей Грицай насочинял кучу твистов, полек и т. д.) и за музрука (в этом городе только ленивый не перекладывал своих обязанностей на Ивана Благодера).

Удачей спектакля стала не основная love story, а серия отдельных реприз многочисленных второстепенных персонажей. В целом зрелище вышло довольно бодренькое, и, несмотря на короткое дыхание, вполне смотрибельное.

Еще тише (а напрасно) прошел фактический дебют в Питере интересного и перспективного режиссера Олега Рыбкина.

Старая история — после нескольких ярких лет в провинции (Омск, Новосибирск, Красноярск) талантливый, обремененный наградами режиссер снова оказывается в положении начинающего. Для своего появления Рыбкин избрал совершенно микроскопическую площадку — Малая сцена Театра сатиры, доложу я вам, не масштаб. А пьеса современного драматурга Т. Бернхарда «Сила привычки» — это прелестный капустник для продвинутой публики.

История про то, как самодур и перфекционист, директор цирка-шапито, в свободное от работы время в течение двадцати лет собирает жонглера, укротителя, клоуна и танцовщицу, чтобы репетировать единственный камерный классический квинтет (играют при этом потрясающе плохо). Это, с одной стороны, великолепная метафора современного искусства, а с другой — редкий повод интеллектуалам и творческим работникам для гомерического хохота. Юрия Ицкова в роли директора (и виолончели) надо видеть. А если он оглушительным криком перестанет сотрясать стены в малом пространстве — то и слышать.