Top.Mail.Ru
КУПИТЬ билеты
«А детство все тута»
Пресса «Марьино поле» Олега Богаева
Автор: Соколинский Е.//Час Пик. 2009. 10-16 июня.   

В спектакле режиссера Андрея Прикотенко «Лерка» («Балтийский дом») Алла Пугачева настойчиво спрашивает: «Куда уходит детство?». Судя по «Лерке» и премьере Театра «На Литейном» «Марьино поле», никуда не уходит. Обе постановки по новой драматургии претендуют на исторические обобщения. Вывод не нов: народ наш рождается и пребывает до древности (трем старухам из «Марьина поля» по 100 лет) в глубоком детстве.

 

 

В зависимости от даты рождения, затянувшееся детство у главных героев не одинаковое. Деревенские бабки образца 1917—20-гг. рассказывают внукам и подругам сказки-небылицы. Городские детки образца 1967—70-гг. превратили свою жизнь в мультик-страшилку.

Спора нет, дипломная работа актрисы-режиссера Галины Ждановой и работа обладателя «Золотой маски» Прикотенко очень разные по своим задачам, стилистике, но есть также общее: наивность интонации, картины бедной, нищенской жизни. Обитательницы захолустья, куда нас позвал драматург Олег Богаев, владеют лишь огромным количеством ведер, телегой и коммунальным ящиком-гробом (художник Георгий Пашин). Для крышки гроба уже приходится отрывать дверь от сортира. Хотя у каждой старухи - своя сараюха для жилья.

 

Повеселимся на могилках!

 

Наши юные современники (от драматурга Василия Сигарева, автора «Лерки»), в принципе, бесприютны. Пожарники пускают их «поиграться» на чердак. Единственный способ найти пропитание для обаятельных парней: «выламывать надгробия с кладбища и сдавать на цветной металл. Черный юмор вокруг смерти - непременная черта новой драмы.

Попытка двух персонажей (бывшей проститутки Лерки и ее супруга) вырваться из нищеты,

войти в средний класс, а заодно поднять с колен глухую Россию, кончается печально. Благодетеля Левчика, строителя школы, больницы и цирка, заливают цементом в «Мерседесе», а патриотичная жена сходит с ума и становится жертвой регулярного

изнасилования. Не хочет Россия богатеть и жить нормально «Балтийский дом» предлагает

публике кучу рискованных ситуаций, нагромождение кошмаров, однако привычный телевизионный зритель и здесь находит повод повеселиться. Слушая лихой матерок и наблюдая, как буфетчица (Наталья Индейкина) героически подтягивает панталоны, моя соседка по партеру, девушка в розовом платьице, почти падала от смеха.

 

Сталин - бывшая корова.

 

Театр «На Литейном» рискует больше. Жанр трагического лубка в отечественном театре не укоренился. В 80-е годы Нина Семенова писала подобные деревенские истории, но «Печка на колесе» и другие ее комедии давно не идут. А в «Марьином поле» затронута тема, над которой не шутят. Маше-заводиле привиделся Бог. Бог проинформировал: все погибшие на войне возвращаются по железной дороге, надо их встречать. Спектакль и представляет собой трагикомическое путешествие трех бабок к заброшенной станции.

 

Нет сомнения в чистоте намерений театра, режиссера. Актрисы (Елена Ложкина - Маша, Ирина Кушнир - Серафима, Ирина Лебедева - Проша) играют деликатно, без фарсового нажима, привычного для «балаганных» спектаклей. «Хор» девушек, изображающих поначалу коров - они же волки, фашисты, Сталин, Берия, - создает цельность игрового поля. Но есть вопросы. Читал я в книге Михаила Бахтина про народное сознание, не ведающее разделения на высокое и низкое. В народном средневековом смехе все подвергается осмеянию. Однако мы несколько отошли от средневекового сознания. И воспринимаем как жанровую бестактность эпизод, когда калеки войны появляются с ведрами вместо культей.

 

Коробит, когда страшные исторические фигуры мелькают в случайных полукапустничных эпизодиках. Театральная игра - прекрасная вещь. И розовые листочки красиво падают, словно снег, но как подумаешь, что это похоронки, становится не по себе. Расхожий прием выхолащивает смысл. Как любитель театра, в частности, Театра «На Литейном», я умом понимаю: «Марьино поле» - спектакль, логично сочиненный и ансамблево сыгранный. Режиссерский диплом Галиной Ждановой вполне заслужен. Могу порадоваться и за Елену Ложкину. Она сумела соединить в своей Маше лукавство, печаль, азарт и детскую мудрость. Все же кому предназначена премьера? Для молодежи тема лубка не слишком близка. Старшему поколению, похоронившему отцов, мужей и сыновей, нетрадиционная форма мешает сопереживать.

 

Черепахи и проститутки.

 

«Балтийский дом» знает, кому адресует «Лерку». Это публика, которая радуется на «Перезагрузке» Ильи Тилькина. «Изображая жертву» братьев Пресняковых. Но все познается в сравнении. С позиции ремесла Тилькин и Пресняковы пишут грамотнее, чем Василий Сигарев. Хотя действие пъесы из эпохи ГКЧП и перестройки драматургические схемы «Лерки» представляются архаичными и надуманными. Ко всем этим благородным проституткам, буфетчицам-отравительницам из дешевой мелодрамы можно бы отнестись с иронией.  Ведь  отнесся  же Прикотенко с иронией на сияющей заре режиссерской деятельности к античным героям «Эдипа-царя». Но, поднимаясь от Софокла к Сигареву, Прикотенко подошел к персонажам новой драмы серьезно, оросил слезами их инфантильность.

 

То, что у Димыча (Антон Багров), остановившегося на уровне «Ну, погоди» и львенка с черепахой, мысли коротенькие, пустяковые, как у Буратино, должно вызывать в зале умиление. Буратино - герой положительный и по-своему справедливый. Но Буратино рос над собой нравственно и политически, Димыч и его друзья (на чердаках и в провинции) очень далеки от эпохальных катаклизмов в стране, Ельцин с экрана телевизора прощается с Россией, а им хоть бы хны. Справедливость Дмитрий устанавливает на своем, низовом уровне. В первом акте избил друга - зачем тот превысил полномочия по утилизации надгробий? Во втором акте избил в кровь сменщика за желание использовать безумную Лерку. Правда, не зная, что Лерка - подруга юности, он сам хотел ее обмануть. Честность ограниченного типа почему-то не восхищает.

 

Атас, спасают Россию!           

 

Фальшь происходящего особенно шибает, когда Лерка, пережившая свыше 20 абортов, родившая на наших глазах, решает под божественным воздействием спасать Россию в глубинке. Впрочем, и раньше, работая представительницей древнейшей профессии, она тоже слыла филантропкой. 20 и даже 10 рублей за интимную встречу - ежедневная зарплата среднего гуманитария (с учетом деноминации). Скромно брала. По зову сердца.  

   

Когда я говорю о фальши, это опять-таки не относится к актерам. Они честно играют «по Станиславскому», причем с большим темпераментом или взвинченностью. Прикотенко умеет придать внешнюю энергию происходящему, хотя к финалу длинного представления (композиция из трех пьес) энергия тоже опадает. При множестве событий (убийства, неудавшееся самоубийство, безумие, явление Христа в станционном буфете и т.д.) действие топчется на месте. Внутри акта и всего спектакля нас возвращают к исходной позиции. Это не всегда плохо. Я порадовался бы, если бы Прикотенко смог вернуться к уровню своих успехов в Театре «На Литейном». А сейчас смотрю, как симпатичный молодой человек (38 лет) выходит на поклоны, и думаю, когда же эту вихрастую головку покинет детство?

 

Р.S. Посетил еще премьеру «Жестоких игр» в Молодежном. Хороший спектакль, светлый. Но персонажи Алексея Арбузова  тоже ушиблены детством и никак в реальности утвердиться не могут. Куда ж нам после семи лет остальную жизнь девать? Выкинуть? Обидно.