Top.Mail.Ru
КУПИТЬ билеты
«Пир без клубнички»
Пресса «Пышка» Ги де Мопассана
Автор: Алексеева Е. // Культура. 2006. 12 сентября   

Так вышло, что впервые я посмотрела «Пышку» в петербургском Театре «на Литейном» уже после смерти режиссера Владислава Пази. Его внезапная кончина была словно гром среди ясного неба. И идти на премьеру не хотелось, что-то виделось кощунственное в соединении легкомысленного названия и тех эмоций, которые мы все испытывали после похорон. И все же это был его спектакль, последний к тому же.

 

Не каждому художнику удается воздвигнуть «памятник нерукотворный», продумать и осуществить что-то вроде лебединой песни. Смерть ни с кем не церемонится, не ждет, пока ты отправишь последний месседж потомкам. Посмотрев спектакль, а потом и пересмотрев его, я поняла, что опасалась напрасно. Именно таким спектаклем мог проститься с театром и публикой режиссер Пази. Быть может, «Пышка» не лучший его спектакль, однако программный.

 

Он был большим ценителем музыки и поставил наконец-то оперу-буфф. С новой, оригинальной музыкой, свежими мелодиями, живым оркестром, хорошим актерским вокалом. Он тяготел к большому стилю (притом, что осваивал разные пространства) и как постановщик здесь буквально купается в богатстве выразительных средств, возможностях света, цвета, сценических метафор.

 

Он любил работать командой и собрал хорошую компанию: автор идеи Александр Гетман, автор пьесы Валерий Семеновский, композитор Николай Орловский, художники Александр Орлов, Мария Брянцева, Глеб Фильштинский, балетмейстер Сергей Грицай, хормейстер Иван Благодер, дирижер Алексей Нефедов. И это только «генералитет». На самом же деле программка едва вмещает имена всех участников проекта, подтверждая тезис о коллективной природе творчества.

 

Основой театра Владислава Пази всегда был актер, и здесь на заглавную роль нашлась идеальная актриса, юная, прелестная, пышная, зажигательно рыжая Татьяна Тузова. Да и само название «Пышка» для Пази можно считать принципиальным. В разные годы его героинями становились Маргарита Готье и Манон Леско, маленькая девочка из романа Берберовой и Салли из «Кабаре». Жрицы любви и жрицы искусства их постоянное присутствие в работах режиссера казалось навязчивой идеей. В этой компании не хватало разве что Настасьи Филипповны. Но Пази мыслил не так банально, как могло привидеться: раскрученным героиням он предпочитал прекрасных и несчастных незнакомок.

 

Игровая природа театра влекла его непредсказуемостью, обманчивостью, «духами и туманами».

 

Вот и на сей раз. Он выбрал «Пышку» Мопассана прекрасное название для кассы. Но любители клубнички могут не беспокоиться.

 

Здесь сюжет почти анекдотический. История о том, как во время оккупации Франции с пруссаками ладили все, кроме девицы по прозвищу Пышка, из патриотических соображений не желавшей исполнять свои профессиональные обязанности.

 

Уже в либретто оперы-буфф заложена масса обманок. Только подумаешь, что перед нами политический памфлет (персонажи, которых судьба свела в дилижансе, своеобразный срез общества), как выяснится, что речь о другом. Только добросердечная Элизабет Руссе начнет угощать попутчиков, доставая из корзинки паштеты и пирожки, как вместо натуральной снеди в руках у артистов замелькают разноцветные шелковые салфетки, и сцена пира превратится в яркий вокальный номер. Только кто-то из героев проявит незаурядные душевные свойства, как вскоре за ним обнаружится «неисправимый притворщик».

 

Иронией наполнена и музыка оперы.« Свежие, оригинальные мелодии вдруг срываются в парафразы узнаваемых тем. Самая рискованная соло прусского офицера «Майне либе Гретхен» пародирует немецкий марш из Седьмой симфонии Шостаковича. Французские песенки переплетаются с русскими частушками, поскольку один из персонажей друг народа Корнюде (Александр Майоров) трактуется, с одной стороны, как «милый друг», а с другой как фанат всего русского. Помешанный на Достоевском, он и в Пышке натурально видит Сонечку Мармеладову. Здесь у режиссера был повод и для самоиронии (и «Милого друга» ставил, и к Достоевскому неравнодушен, и падшим женщинам сострадал).

 

Цитаты рассчитаны на просвещенную публику, которая, как правило, и заполняет партер Театра на Литейном. Хотя нельзя не признать, что «постмодерн» уязвимое место драматурга. Сносок в его сочинениях порой перебор. Он, как чеховские героини, не в меру эрудирован. Монашки из Руана, исполнившие трио «Если бы знать...», очень забавны, но с главной мысли сбивают.

 

Впрочем, чего не случается в опере-буфф! Эклектика у этого жанра в крови. Нам ни на минуту не дают забыть, что мы в театре. Чему способствуют и слуги просцениума, на чьих футболках буквы «Пышка» (на груди) и «Мопассан» (на спине). Музыканты хоть и размещаются в оркестровой яме, но не чужие на театральном празднике: персонажи общаются с ними на равных. И говорят на одном языке, поскольку музыкальная ткань одна на всех. Пение вживую под живой оркестр далось труппе, надо полагать, нелегко. Но обнаружить следы трудового пота в вокале или хореографии практически невозможно. Видно, что артистам жанр пришелся по душе: поют и танцуют они всерьез, оставляя достаточно места для буффонады. Дуэты и ансамбли зачастую срывают аплодисменты (публика принимает законы жанра), но более всего рукоплещут главной героине. Когда ария Пышки завершается эффектным экарте, как не крикнуть «браво»?

 

Однако если бы исполнение ограничивалось техническим блеском, вряд ли режиссер остался бы доволен артисткой. Татьяна Тузова не идеализирует Пышку, но натуру представляет достаточно объемную: помимо доброго сердца и простодушия, она наделена крутым нравом и неотразимым обаянием. Спектакль так выстроен, что мы наблюдаем, как девицу Руссе буквально загоняют в угол: кольцо вокруг нее сжимается, чтобы затем Пышка вылетела из круга. И осталась в полном одиночестве. Кажется, ради того, чтобы мы вместе с героиней пережили эту драму, и была затеяна постановка.

 

В финале под рыдания оркестра оторвавшаяся от дилижанса скамейка долго кружит по сцене. Возница Игорь Милетский (этот персонаж, обозначенный в программке как Одинокий полководец, более всего похож на лицо от автора) в вальсе пытается убаюкать безутешную Пышку. Но ничто не спасает от одиночества. Черный тюль и вовсе превращает танец в пляску смерти. Быть может, краски сгустились оттого, что нет уже на свете режиссера? А, скорее всего, его послание долетело до нас только сейчас.