«Где есть красота, там есть и жалость, по той простой причине, что красота должна умереть: красота всегда умирает, форма умирает с содержанием, мир умирает с индивидом».
Владимир Набоков — «Превращение» Франца Кафки
На новый спектакль от режиссёра Г. Р. Тростянецкого всегда идёшь с некой опаской — зная, что прежним ты из зала не выйдешь. Неизвестно, что произойдёт в твоей душе, но точно можно быть уверенным в том, что без бури эмоций и моря последующей рефлексии не обойдётся. Да, спектакли Г. Р. Тростянецкого — не для тех зрителей, которые идут в театр, дабы легко и приятно скоротать вечерок. На этих спектаклях зрителю необходимо думать, и тех, кого это действие не пугает, ждёт множество открытий.
Итак — 18 февраля, второй день премьеры в Театре «На Литейном». Театральное сочинение «Превращение» режиссёра Г. Р. Тростянецкого по одноимённому рассказу Ф. Кафки.
Действие начинается с разрушения «четвёртой стены». За время спектакля герои будут обращаться напрямую к зрителю ещё несколько раз, и это порой пробирает до мурашек, заставляя чувствовать себя участником — или даже соучастником — происходящего. Прямо из зрительного зала на сцену выходит семья Замза, состоящая из ничем не примечательного отца, хлопотливой матери, дочери в самом расцвете юности и старой, но на удивление бодрой, служанки. Где-то в зале присутствует и сын — юноша Грегор, которого мы пока не видим. Это — самые обычные жители немецкого города, на первый взгляд — простоватые и нелепые. Затем мы оказываемся в их квартире, где перед нами проносится быт семьи Замза вместе с ежедневными суетливыми буднями коммивояжера Грегора. И сделано это потрясающе! Я бы сказала, что возникает ощущение, будто смотришь отлично смонтированный фильм, но и в кино, на мой взгляд, нечасто встретишь настолько интересные решения для передачи динамики происходящего. А далее происходит следующее: в самое обычное утро Грегор превращается в огромное страшное насекомое. И тихий бытовой мирок семьи тут же разваливается, из-под масок обывателей начинают проглядывать истинные лица, а вот кому они принадлежат: мерзавцам и меркантильным эгоистам, или же просто слабым отчаявшимся людям — это зрителю предстоит решить для себя самому.
Я не хочу пересказывать весь сюжет, скажу лишь, что он значительно ушёл вглубь от первоисточника — герои здесь гораздо более раскрыты, наделены индивидуальностями. Присутствуют и новые яркие персонажи, которых не было в рассказе Кафки.
Во время спектакля меня не покидало ощущение некой двойственности: когда, с одной стороны, ты целиком поглощён той драмой, которая развивается на сцене, и с болью предчувствуешь неминуемую катастрофу в конце, а с другой — постоянно отмечаешь для себе какие-то детали, отсылки, необычные сценические решения и не устаёшь удивляться тому, насколько здорово всё это сделано! Ведь всё здесь — любая часть декораций, костюмы, цвета — несут в себе определённый смысл. А малейшее движение того или иного героя может сказать о нём больше, чем в иных спектаклях — целый монолог. Помимо этого, внимательный зритель мог заметить множество отсылок — к произведениям Чехова, Достоевского, даже Микеланджело!
Хочется выразить благодарность всем людям, благодаря таланту, профессионализму и творчеству которых родился этот удивительный и неординарный спектакль. Несмотря на трагичный финал, в нём есть немало моментов, вызывающих улыбку и искренний смех. А самое главное — в этом спектакле есть Любовь, очень светлая, чистая и сильная, которая не оставит равнодушным ни одного зрителя.
|
