Top.Mail.Ru
КУПИТЬ билеты
«Постановка смирновская: 40 градусов накала»
Пресса «Жар» Т. Москвиной
Автор: Омецинская Е.//СПбкурьер. 2011. 11 мая   

В Театре «На Литейном» состоялась премьера спектакля Романа Смирнова «Жар», «замкнувшего» трилогию о счастливых людях (хотя сами они об этом вряд ли догадывались) 60-70-х, 80-х и 90-х годов прошлого века.

 



Все-таки самое главное для творческого человека – делать то, что ему не дает покоя, и то, что ему нравится. Тогда и самому этому человеку все хорошо, да и тем, кто с ним в компании, будет неплохо. В принципе режиссер Роман Смирнов мог бы и не делать спектаклей «Квартирник. ХХвост всему голова» и «Тень города» (и без того было понятно, что он режиссер хороший), но, видно, не делать их он не мог. Нашаманив эти постановки, как следствие собственной ностальгии по юности и молодости, Смирнов породил общественную ностальгию по временам, когда «сладкое слово свобода» казалось понятием теоретическим и запретным, но было даже более понятным, чем в наши дни. У спектаклей сложилась определенная зрительская аудитория, а по сему, новая премьера была ожидаема.

В основу постановки «Жар» легла история Татьяны Москвиной, которая сделает честь любому аргентинскому сериалу. Завязка событий произошла в лихие 90-е, которые герои, как и предыдущих смирновских спектаклях на Литейном, будут поминать музыкальными вставками. Тут тебе и дед Иеремия Браун (Вячеслав Захаров) – настоящий питерский англичанин, и мать Клара Петровна (Ирина Лебедева) – бывшая интердевочка, бросившая в России ребенка ради иностранного мужа, и сам сынок-внучок Федя (Савва Горлачев)– борец за идеалы, которых и не нюхал, и беременная девица свободных нравов Лера (Мария Иванова), и «поматросивший» ее мерзавец Максим (Сергей Колос), и «квадратно правильная» молодая журналистка Варя (Ася Ширшина) и еще много вполне узнаваемых типажей. Но история чисто петербургская, с мистическим компонентом: в жизнь героев вторгается Воланд наших дней – мелкий бес Иван Космонавтов (триумфальная роль Александра Безрукова: надо просто видеть, как у актера «горит глаз», как он «купается» в роли, как «зажигает» своих партнеров по сцене). Искушая и провоцируя героев, современный дьявол неожиданно вызовет в них подъем нравственности и патриотизма. И в пику недавно промелькнувшему на обложке известного журнала лозунгу-вопросу «Пора валить?» ответ героев Москвиной-Смирнова будет: «Я остаюсь, чтобы жить» (слова Анатолия Крупнова, группа «Черный обелиск»).

Бесспорно, спектакли Смирнова заставили по-новому взглянуть на молодую часть труппы Театра «На Литейном». Оказывается, это чуть ли не единственный театр в Петербурге, где молодые опознаваемы «в лицо». Даже то, что Колос смахивает на Де Ниро, Иванова - на молодую Агузарову, Екатерининская – ни дать ни взять Барбара Стрейзанд, а Полина Воронова неуловимо напоминает Янину Жеймо, не лишает их индивидуальности, ярко проявившейся именно в спектаклях названного режиссера. Но сосуществовать с такими молодыми, «дотягивать» до их энергетики, органично существовать в ней могут, думается, не все актеры - представители старшего поколения. И тут грех не сказать об изумительном Иеремии-Захарове: делать героя живым и подробным помогает ему мастерство, которого молодежи еще набирать и набирать.

В спектакле есть два сильнейших монолога: один о мире и времени (в исполнении Захарова), второй – о справедливости в исполнении Любови Завадской (она играет в «Жаре» мать двух сыновей, одного из которых упрятали в кутузку за участие в несанкционированном митинге). Без преувеличения: во время этих монологов в зале стоит такая тишина, что, кажется, слышно даже биение сердец… Хотя принять тексты Москвиной, как и постановки Смирнова, могут далеко не все зрители (сидевшая рядом со мной известная и заслуженная артистка, например, в невероятном раздражении покинула зал в антракте). Творческое единение людей, возникшее еще в период подготовки спектаклей и создаваемое в их ходе на сцене, максимально близко людям, которым сейчас от 45 до 55… Но почему смирновская трилогия популярна у молодежи? Просто «свобода» - понятие относительное. При советчине нельзя было хвалить «проклятый капитализм», при демократии отрицается «счастье социализму». А молодежь всегда там, где в любом смысле попирается свобода, даже если эта самая молодежь не имеет о настоящей «осознанной необходимости» ни малейшего представления.