Top.Mail.Ru
КУПИТЬ билеты

Пресса по темам:

«„Антарктида“ и другие части театрального континента. В Екатеринбурге открывается „Реальный театр“»
Пресса «Антарктида» Ульяны Гицаревой
08.09.2017 Автор: Марина Дмитревская//ПТЖ-блог   

 

А это значит, что за неделю мы посмотрим и обсудим 22 спектакля, собранные О. Лоевским. Это почти невозможно выдержать, но так было всегда.

Начинается самый рабочий и самый насыщенный профессиональным общением фестиваль. Начинается прививка «молчаливым гномам» — студентам-театроведам — ужаса круглосуточной включенности в театральный процесс и его географию. А именно студентами были здесь многие, начиная от Р. Должанского и продолжая моими когдатошними студентками Е. Гороховской, Е. Строгалевой и К. Матвиенко, которые писали: «Практиков, теоретиков, критиков, старых друзей и вновь прибывших объединял не только интерес к театру, но и (заезженный мотив, общие слова) — интерес друг к другу. Здесь критики работают в мастерской „по разделке“ спектаклей, здесь практики отдыхают на работах своих сотоварищей. Здесь по центру города Екатеринбурга (больше вы нигде не увидите столько конструктивизма! — мы оценили, Олег Семенович) всех возят из театра в театр на голубых автобусах, а можно пешком то же расстояние в два раза быстрее: если бы не большая вода, преграждающая путь, если бы не осень, если бы... А осень устилает дорожки от Драмы до ТЮЗа желтыми листьями. Здесь О. Лоевский в первый день фестиваля традиционно, по ритуалу, надевает хромовые сапоги, чтобы погода хорошая была...»

Вчерашние «гномы» сегодня обсуждают или ставят, и много лет Олег Лоевский, превращающий жизнь в театр, а себя в персонажа, строит фестиваль как драматургию, используя то технику театра абсурда, то технику психологической драмы. Когда-то это был фестиваль «друзей и близких Кролика» и, с фотоаппаратом в руках, я всегда могла настичь то одну, то другую живописную группу товарищей по театральному несчастью. Когда-то мы с Мариной Тимашевой были горячими обсуждальщиками и наши традиционные дебаты (театр в театре!) зашкаливали по градусу. Потом все поменялось, люди и жизнь пошли в другие стороны, поменяли внутреннюю драматургию и обсуждения, но, хотя нет прежнего накала страстей, пафоса размежевания и радости единения (только мы с Аликом остались усталыми «Бимом и Бомом»), — все равно обсуждения остаются важной и нужной частью этого фестиваля... Как нынче смогут соединиться Катя Кострикова, Лев Закс, Борис Мильграм и я — пока неведомо, Лоевский соединил обсуждальщиков в какой-то диковатый букет, ну да посмотрим... Теперь это фестиваль того поколения режиссуры, которое вводят в жизнь «лоевские лаборатории», он (уже без сапог) много лет ворожит театральную «погоду на завтра».

О «Реальном театре» — брате своем — «ПТЖ» писал неустанно и много. Можно пройти по ссылке и поднять века...

Нынешний фестиваль начнется спектаклем питерским (не скрою, с моей легкой руки туда поедет «Антарктида» — режиссерский дебют «фильштинца» Петра Чижова). Работа выросла из очень странного и мало обещавшего эскиза пьесы У. Гицаревой в рамках «Первой читки» (программа Володинского фестиваля «Пять вечеров»). Почти через год вышел спектакль. И эта «Антарктида» так же эстетически далека от сегодняшних постановок Театра «На Литейном» в исполнении главного режиссера С. Морозова, как Антарктида реальная — от Северодвинска, Брянска и Твери... Это «живой театр», если вспомнить Брука, а почему бы его и не вспомнить?

В «Антарктиде», истории о последней станции, закрытой-замороженной в 1992 году, действуют (а точнее — бездействуют, живут идеями и стремлениями) четверо смелых. Матерый начальник станции, заслуженный полярник Петр Георгиевич Клюшников, с документальной подлинностью сыгранный В. Бочановым. Парень-путешественник Левон (его играет В. Гудков). Отец Александр — А. Кошкидько, в котором сосуществуют покой и нервность странного и искреннего священника-нововера, приехавшего ставить на полюсе храм. Есть еще Мишка, якутская лайка, обозначенная как скульптурным изображением собаки в натуральную величину — хвост крючком, так и живым актером И. Ключниковым.

Спектакль-дебют, конечно, являет собой веселый парад-алле школы В. М. Фильштинского. Сценический текст чрезвычайно насыщен. Отчего бы на Крайнем Севере не попробовать все: следящую камеру, которая превратит маленький макет льдов в настоящее кино об Антарктиде? Или открытый театральный прием: вот замерзающие Клюшников и Левон долго гримируют себя у столиков, а потом на экране мы смотрим прямо-таки кино «Семеро смелых» — и нанесенный условный грим выглядит настоящим снегом и обморожением?

Вообще этот монтаж условного (театр, кино, игрушки, в которые играют взрослые люди) и безусловного (сегодня, сейчас, здесь, без вранья) составляет суть школы Фильштинского и суть спектакля. Это очень обаятельное и живое соединение, позволяющее одновременно радоваться театральной фантазии — и тут же верить «всамделишности» происходящего, сопереживать людям — и тут же думать о судьбах той страны, которая закончилась тогда же, когда и станция.

Это, конечно, мокьюментари — жанр мистификации, принявшей вид документальности. Но прелесть спектакля Чижова в том, что он и не скрывает от зрителя саму кухню создания мокьюментари: да, мы гримируемся — а вы потом принимаете за правду то, что вам показывают на экране. Театр позволяет ему говорить сразу на нескольких языках. И, болея за жизнь героической тройки и собаки Мишки (пес в финале убегает замерзать во льдах, потому что этот Мишка — «Мишка на Севере», он Севера не предаст, а самолет с героями на борту исчезает с локаторов...), мы одновременно увлечены историей создания мифа. Любого. В данном случае — про последнюю станцию. Про страну. Нам дают поверить в происходящее — и иронически призывают не доверять, тем более что мокьюментари — жанр очень актуальный в стране без реальной истории, живущей мифологемами.

А если верить — то только артистам и их режиссеру. Которые не врут сегодня, сейчас, здесь.

На спектакле мне очень хотелось, чтобы «Антарктиду» посмотрел Александр Меркулов, наш верстальщик со 2-го по 33-й номер, бывший полярник, который, сидя за редакционным компьютером в те самые 90-е, о которых речь, все тосковал о зимовках: вдруг Антарктида снова откроется? Ну, настоящий такой Клюшников...

В Екатеринбурге спектакль посмотрят другие «полярники» — зимовщики театральных станций, которым, не исключено, грозит закрытие, и прочие «Мишки»...

А мы, по мере сил, будем освещать его ход — в том числе силами «гномов» предыдущего фестиваля, а ныне реальных молодых критиков, которые выдвигаются туда, уже закончив институт, практически полным составом курса...

 

Пресса по темам: