«Пиковая дама» в литературном отношении расположилась где-то между Пушкиным, Гоголем, Гофманом и фарсом о каком-нибудь Калиостро или том же Сен-Жермене. Поставленная же в театре, эта незамысловатая история в низком жанре превращается в завораживающую круговерть мистики, что твои «Мастер и Маргарита».

Театр «На Литейном» сам по себе располагает к мистике – пепельно-винный зал освещает пышная люстра под потолком, а другая, почти такая же, покачивается от одной кулисы к другой, будто гипнотизируя зрителя. Декораций на сцене минимум, «анекдот» разыгран между мрачным Германом (Александр Безруков) и, пожалуй, воспитанницей Лизой (Вероника Дмитриева). Её так и хочется назвать «бедной Лизой» - настолько явно в постановке Игоря Ларина 18 век вторгается в пушкинское время. Время того самого Сен-Жермена и остальных призраков Галантного века – пудреные чулки, банты и кружева в сочетании с «настороженным» и будто заторможенным сценическим движением умножают пушкинскую загадочность.

Всё действо, как бы в угоду фарсовому жанру, крутится вокруг карточного стола. Его густо зелёное пятно под той самой люстрой и такая же зелень высокого вольтеровского кресла старой графини выглядят на сцене «телеснее» прочих. Томский (Сергей Гамов), Нарумов (Андрей Балашов), Сурин (Никита Кузьмин) и остальные герои представляются толпой в костюмах нежных цветов – и их блёклость кричит об их призрачности не меньше, чем шитые золотом камзолы «призраков». Цвет зелёного сукна в финале в прямом смысле разворачивается в полную силу – над карточным столом взмывает и нервно волнуется громадное полотно. Собственно это самое сукно – единственный не «призрачный» предмет на сцене. Как и страсть к игре – единственная настоящая страсть в этой истории…

Герман  в новой постановке получился, пожалуй, чуть больше немцем, чем пушкинский. Подчёркнутый  акцент и чёрный силуэт, похожий на перо хищной птицы, сделали его будто отстранённым от действа – главный герой из анекдота «сбегает». На контрасте с графиней он кажется непластичным – минимум жестов (пока он не сходит с ума), делают живого актёра похожим на книжную иллюстрацию. Кроме того, это, видимо, режиссёрская задумка – чаще всего мы видим Германа в профиль («профиль Наполеона, душа Мефистофеля!»).

В целом получилась драматургически более сложная нежели «анекдот», пьеса, с любовной линией, туманностями и социальными проблемами («бедная Лиза» на фоне бессовестных игроков, а всё это – на фоне малоэтажного Петербурга позапрошлого столетия). Главным мотивом «Пиковой дамы» стало, пожалуй, Время. Постановщик даёт нам понять, что мистика происходящего – всего лишь фокус времени. 

Волнующий финал, когда Томский с игроками разворачивают то самое зелёное полотно, и в его волнах катаются, как сумасшедшие, все герои по очереди, а на их одежду тут и там налипают игральные карты, делает финальный аккорд мистическим и туманным – как будто конец тоже стёрт Временем.  Постановка Театра «На Литейном» – хороший пример того, как 20-страничную новеллу (назовём это так), для Пушкина нетипичную, но эффектную, можно перенести на сцену как спектакль большой формы. Магия смешавшихся 18 века с 19, туман от ускользания главного персонажа – всё это создаёт мощную атмосферу, но почти лишает спектакль современного звучания. Хотя, если «Пиковая дама» - это всё-таки анекдот, не стоит попрекать его «неактуальностью».